Скачать расшифровку встречи со зрителями

Владимир, 21 апреля 2013 года

 - Как возникла идея? Почему такой неоднозначный и смелый для нашего времени фильм? Наверняка, действующая власть не захочет, чтобы фильм популяризировался по всей стране.

 - Вы задали общий вопрос и на него можно долго отвечать – я могу говорить о независимых профсоюзах, о художественных и сценарных идеях, о  социально-политической подоплеке этого фильма. Но я не хочу говорить в пустоту, хочу, чтобы был диалог.

- А можно узнать, как этот фильм был принят на премьере? Я знаю, что его показывают в некоторых городах. Прочитала в интернете, что его воспринимают неоднозначно.

- Одно дело, как его воспринимают в Москве и другое – в регионах. Я не говорю за всю Москву, но на одном из показов была очень странная аудитория, - люди даже не представляют, что есть рабочие, профсоюзы. Им кажется, что рабочие так вести себя не могут, что они совсем не образованы. Они меня с Гоголем совсем замучили. Но зато они хорошо представляли образ владельца завода. А в регионах, наоборот – говорили, что с рабочими я попала в точку, но с владельцем переборщила. Я не против того, чтобы воспринимали это как гротеск. Это все объяснять не обязательно

 - А можно пояснить название?

- Маркса как такового в фильме не было. У нас в стране периферийный капитализм, а есть европейский (цивилизованный) капитализм и к работам Маркса, я думаю, там серьезно относятся. А у нас необразованный какой-то капитализм. Может мало книжек правильных читаем?

- Криминально-бандитский, – вот какое определение лучше подходит!

- Можно называть как угодно, но если бы мы переосмыслили Маркса, который бы помог нашим политическим организациям смоделировать более зрелый капитализм, людям было бы легче. В названии стоит троеточие - удастся ли нам построить некие вменяемые институции или все пойдет хаотично в нашей стране. Ну и помимо всего простым языком, Маркс говорил, что человек труда – это хорошо, а эксплуататор – это плохо.

- А что побудило вас снять этот фильм?

- Я думаю, что эта тема в разной степени накипела у многих людей. Некоторые обсуждают это друг с другом, некоторые создают какие-то организации. Я просто во время кризиса увидела эту чудовищную разницу между богатыми и бедными. И в этой ситуации я увидела независимые профсоюзы, которые добивались того, чтобы люди боролись, чтоб у них было чувство собственного достоинства, которое они не боялись бы проявлять.

- А можно ли в фильме проследить аналогию с Великой Октябрьской революцией?

- Классика, цикличность истории

 - Здесь показаны профсоюзные активисты как посредники между мной и рабочими. И было бы хорошо, если власть пошла на диалог с ними, но она этого пока не делает

- У них есть свои активисты типа Тропезникова и Игоря Халманских с «Уралвагонзавода», где они все прикормлены и не бастуют

- Безусловно, некоторые руководители завода поддерживают даже алкоголизм, чтобы держать людей в руках. У них есть очень много способов воздействия и постановки в зависимость.

 - Есть такой независимый профсоюз – МПРА.

 - Да это очень интересный профсоюз. Они считают, что очень важно – обучение: английский, философия, психология – у них идет активное обучение их товарищей. И мне кажется, это важно в условиях сильного психологического давления. Сотрудники из центра «Э» часто недалеко от них.

 - А вот эти факты убийств – это из реальной жизни, такие были примеры у нас в России, или это преувеличенные истории? Вы же ситуацию изучали

 - Я не буду отвечать на этот вопрос

 - На оппозицию надежды совсем нет?

 - На московскую оппозицию? С моей точки зрения она так плохо организована, их требования четко не сформулированы. Сравнение с региональными профсоюзами (Тольятти например).

 - Они хотят решать свои проблемы – я хотел это от вас услышать. То есть они играют в одни ворота с властью

 - Я думаю, да. И это странно, что они протестуют против того кто их кормит.

 - Их специально выпустили, чтобы приватизировать протестное движение. У них даже нет четкой программы, только громкие лозунги. Даже как Задорнов говорил: «Какие могут быть честные выборы в стране, где все воруют?!»

 - Согласна. Это могут быть так называемые «дежурные радикалы».

 - Просто хотят во всем этом поучаствовать. Даже Кудрин в оппозиционеры пошел. А ведь тоже проводил разрушительные реформы

 - В фильме единственные, кто поддержал рабочих – это КПРФ. То есть, вы относите КПРФ к оппозиции?

 - Я про КПРФ не так много знаю. Но когда я была в Тутаеве, на одном из митингов был депутат из Ярославского отделения КПРФ, он помогал организовать этот митинг. Это мое единственное общение с коммунистами. Это тоже большой пласт, который надо изучить.

 - Мне интересны вы как автор. Вы создали определенный творческий продукт. Когда творческий человек что-то создает, он хочет выразить себя, свое мнение, но его не всегда достойно признают. Вы когда создавали этот творческий проект, вы вкладывали какие-то мысли. Вы продукт создали и отдали – какие у вас сейчас ощущения от реакции аудитории.

 - Когда я показываю фильм аудитории, социально-политический контекст нельзя не учитывать, хочу я того или нет.

 - У меня такое ощущение, что этот социально-политический контекст (я сужу по тем вопросам, которые здесь задавали) – начинают воспринимать чрезмерно прямо, дословно, конкретно – завод, убийство. Я в этом увидел больше метафору. Нам показали определенный слой общества, достаточно большой. И они нам сказали: да, мы умные, даже если мы рабочий класс, даже если у нас восемь классов образования. Так вот это метафора. Причем в чем смысл вашего фильма, как мне кажется: вы очень четко показали, что будет, если начнут противостоять власти снизу. Этого еще нет. Это пока не система.

 - Я абсолютно согласна со всем, что вы говорите. В первую очередь я художник. 90-е годы для меня – очень большая травма и я в своих фильмах все время возвращаюсь к этой теме, где я себя показываю через главного героя. Мне хотелось, чтобы с экрана людей назвали быдлом - чтобы люди не просто догадывались, что о них так говорят, а чтобы им в лицо это сказали. Я также хотела избавиться от своего инфантилизма, который остался у советских людей. Мы все время думали, что кто-то за нас все сделает и решит - поэтому люди моего поколения не готовы бороться за перемены. В фильме, конечно, бесконечные метафоры и ключи – и к Гоголю к «Мертвым душам» и Белинский тоже не зря, иконные картины. И финал я даже не хочу обсуждать, потому что там, оказывается, так много объяснений, что я сама уже не знаю, что это такое, в конце концов.

 - Ответьте на мой вопрос – что вы почувствовали, когда увидели обратную связь. Помните, как Достоевский сказал – «красота в глазах смотрящего»

 - Я очень довольна. Я знаю, что фильм получился. Пройдя много городов, я могу так сказать. И я выступаю перед разной аудиторией (молодежь в МГУ, показы в Новосибирске) и фильм понимают. Хотя, конечно, помести меня перед аудиторией с рабочими…  не знаю точно что получится………..

 - Если вернуться к актерам, в главных ролях Епифанцев и Пахомов. Почему именно они? И я читал, что Епифанцев сначала отказывался

 - Да, он сначала отказывался. Эта роль прописана под него, и каждое слово было написано для него, также как и для Пахомова и других актеров. И все как намечалось, так и сделано, ни одного отхода. На счет главного героя, наверное, моя слабость как режиссера. Я хотела найти другого главного героя, но у меня не получилось. Потому что Сережа – это человек, с которым мы вместе прошли эту сложную жизнь и много снимали вместе. И мне было легче через него корреспондировать себя, потому что я знала, что он меня чувствует.

 - Я хотел сказать, что этот фильм явился в некотором роде неожиданностью, потому что  у нас в России, по сути, нет левого кинематографа. На это есть объективная причина – крупный капитал не даст денег на фильм, который направлен против него. С другой стороны, он вроде как явился логическим, потому что есть независимые профсоюзы как некое явление, и оно рано или поздно отразится в искусстве. Я хотел у вас спросить, возможно ли сегодня появление в России левого кинематографа – как во Франции или в Германии, Италии. Или ваш фильм останется единственным исключением

 - Я  думаю, сейчас появятся социальные фильмы – я бы их так назвала. Время уже настало. Например, Хлебников попытался снять социальный фильм, с которым он поехал на Берлинале «Долгая счастливая жизнь».

- Вопрос по распространению. У вас возникала мысль донести до более широких масс? Потому что он касается огромного количества людей – тех, кто продает свою рабочую силу, вынуждены и обречены продавать себя

 - Знаете, это очень тяжело сделать. Это должны быть активисты, которые соберут зал рабочих и им покажут фильм. И вряд ли это удастся. Я показывала этот фильм активистам, которые приводили рабочих, и активисты сами были рабочими. Фильм был в прокате. О нем много писали, он оказался резонансным, о нем очень многие узнали. Когда он в итоге выйдет в Интернет, я думаю, его посмотрит большое количество людей

 - Хочу сказать Вам большое спасибо за смелость и за тему эту. Но у меня есть замечание – у вас очень много людей и очень много линий. Казалось, что-то надо бы попроще, что ли, ввести, чтобы название «За Маркса…» вытекло из этого фильма. А так – название ни к чему. Я когда шел на фильм, думал, что мне покажут классовую борьбу, которая должна быть. Я читал о вашем фильме сообщение у «За правое дело» - что классовая борьба должна начаться. Вот бы одну эту линию включить. А собственники – они не работают. Я понял, что это просто нанятый менеджер. Надо бы попроще, как о Чапаеве фильм был – и все понятно. А здесь я не мог понять, к чему они так много разговаривали

 - Я с вами согласна – они много говорят. Но просто хотелось так много высказать всего. И я вообще люблю, когда говорят в кино

 - Это название не выходит из фильма. Еще раз большое Вам спасибо и дальнейших успехов. Я профессор, преподаватель в Университете (русский язык).

 - Я хочу перейти к творчеству режиссера. Я знаю, что вы 6-й фильм ставите. Я очень рад, что вы заговорили о киноклубах в сценарии. Я очень рад, что вы здесь говорили о классиках «Новой волны». Что вам как режиссеру не удалось в вопросе монтажа, музыке, режиссуре – чтобы вы переделали на сегодняшний день? И Епифанцева вы первая пригласили в кино? Как вы относитесь к его творчеству? И третий вопрос – были ли противники не пропаганды этого фильма – из тех, кто о нем знал?

 - Не удалось – такого не бывает. Если уж режиссер взялся за фильм, не может такого быть, чтобы не удалось. Как художнику мне все удалось. За Епифанцева говорить не буду. По противникам – когда мы организовывали показ в Вологде, там был международный фестиваль, то сняли наш показ в Череповце. А в Вологде психологически наезжали.

  - Почему я задал вопрос по поводу режиссуры и игры актеров – как проследить игру главных героев в контексте и в сравнении с профессионалами.

 - Понимаете, нет каких-то норм. Надо создавать всегда новое, не цепляться за старое. Художественное произведение существует по своими внутренними законами. Многим кажется, что это гротеск, многожанровое кино, я вообще не против.

 - Вы вспоминали классику девятнадцатого века. Здесь, конечно, вопрос «кто виноват?» и «что делать?» печатью на вопрос «с кем ты?» и «кто вокруг тебя?», - я считаю так, правильно? И спасибо большое за ваш фильм. Приезжайте к нам чаще.

 - Я хотел высказать мнение в защиту названия. Мне кажется, оно очень удачно. Здесь очень тонко развенчаны фразы, которые нам все говорят, что бизнес должен быть, или может быть социальным, что олигархи – лучшие люди страны, надо у них учиться и прочее, что нагромождается, и мы 20 лет слышим по телевизору. Во-вторых, здесь есть такая фраза и лейтмотивом она идет, что владельцы заводов и рабочие – два разных народа. А в чем сущность капитализма – это и есть скрытая гражданская война, в этом и состоит учение Маркса. Маркс состоит в снятии и прекращении этой гражданской войны между двумя классами. И на самом-то деле, если этого не сделать – в конце фильма очень хорошо показано – погибнут все. И сегодня в России к этому все и идет. Если сейчас никаких перемен не будет, то погибнут все. Этот фильм можно было бы сравнить, наверное, только с драмой Горького «На дне». Когда также показана эта безвыходная ситуация – когда на одной чаше весов социальная справедливость, чувство собственного достоинства, на другой – жизнь. Но в  итоге никто преодолеть этот конфликт не может. Это в защиту названия. И спасибо еще раз за этот фильм.

 - Над чем вы сейчас работаете?

 - Я хочу сказать, что я вижу очень много молодых людей. Я считаю, что на них большая надежда. Наше поколение должно разбиться в лепешку, но что-то сделать для того, чтобы молодые ребята были осознаны, отвечали за свою жизнь, имели свою гражданскую позицию. И чтобы они могли мудро распорядиться своей жизнью и жизнью своей страны. Над чем я работаю – я хочу начать работать, но пока езжу по разным городам.

 - Года два назад на одном из фестивалей вы показывали отрывки из начинающегося фильма. И там именно молодежь говорила о профсоюзных движениях. И я смотрела эти кадры, они мне очень понравились. А сейчас вы говорите про взрослое поколение – то есть, вы на него делаете ставку?

 - Вы, наверное, видели документальную работу «Одно решение – сопротивление». Это было исследование, чтобы сделать этот фильм. Ну а по поводу поколения – сначала мы (наше поколение) должны ответить на эти вопросы.

 - Метафора – это, конечно, хорошо, но есть еще и другое слово – достоверность. Вы соединили непрофессиональных актеров. Это так видно. Это несовместимые вещи. Здесь я не верю, не может быть таких рабочих.

 - Они профессиональные актеры

 - Все? Значит, вы с ними не работали. В массовке должны быть очень хорошие актеры

 - А здесь в зале есть рабочие?

 - Я работал на производстве – сцена в автобусе – точное попадание

 - Я спокойно воспринимаю такую критику. Разные есть производства, безусловно. Это собирательный образ.

- А какой бюджет у этого фильма?

 - Это свои деньги. Плюс дал Анатолий Осмоловский. А на пост-продакшн «Сине фантом»  - Андрей Сильвестров и Глеб Алейников протянули увесистую руку помощи.

- Я что хочу сказать – я все-таки рабочий человек, не смотря на то, что кандидат наук. Мне понравилось про рабочих. Сделано очень здорово. Я не обращал внимания на мелочи. То, что книга написана – вы должны знать, что рабочего класса у нас сейчас нет. Есть одно сообщество, которое поедает другое сообщество. Вот это вы должны четко говорить.

 - Фильм достаточно легкий. Вы перестали снимать «трэш»?

- Я никогда не снимала «трэш». Я всегда снимала социально-проблематичные вещи, поэтому для меня это немного другое

- Вы ссылаетесь на Ивана Грозного и другие длинные разговоры на проходной – длиннющие монологи….

 - Да, это мой манифест

 - Сейчас историю всю переписывают. Это ваша точка зрения об Иване Грозном, или вы ее где-то взяли? Просто она очень спорна

 - Это образ. Это критика относится к десталинизации общества.

 - Есть ли будущее у российского кинематографа в целом? Сейчас нам показывают очень дорогие и абсолютно бесполезные фильмы, при помощи которых явно просто отмывают деньги.

 - Это очень сложный вопрос. У нас проблемы с образованием – воспитать художника не просто. Возможно, надо дать снимать молодым режиссерам за небольшие деньги. Дальше – культурной политики в стране нет.

- Очень здорово, что фильм эмоции вызвал. А что можно пожелать Владимирскому зрителю – с чем он должен выйти из этих стен?

 - С верой в хороших людей, готовых на бескорыстную помощь, чтобы мы поняли, что мы сами можем что-то сделать.

- Мы не будем слово «коммунизм» или «капитализм» говорить, но я в душе такой человек - для меня или Ленин или Бог или что-то еще в сторону человека.

- Я по поводу эстетики. У вас будет когда-нибудь кино, которое просто приятно будет смотреть? Все то же самое – человеческие отношения, человеческие достоинства…

 - Вы как моя мама…

 - Потому что в искусстве хочется еще и удовольствие получать – и от переживаний, от всего этого тяжело

 - По-моему здесь много удовольствия от чего можно получить. Здесь есть эстетически очень красивые кадры.

 - Да моменты-то серьезные…

 - Это жизнь!

 - … Нет, я не говорю о том, что этот фильм нужно переснять. Я говорю о том, что просто интересно, что вы как художник воспроизводите такое.

 - Понимаете, у художника еще такая функция – если социальные проблемы не решают профессионалы, это ложится на плечи художника часто, потому что мы выражаем, отражаем…

 - Это все понятно, но в таком цвете, что мы тонем.

 - Надо как-то выплывать

 - Я предыдущие фильмы не видела, но про них почитала, стоп-кадры посмотрела, здесь все понятно. Это ваш художественный прием, чтобы нагнетать обстановку, давить на зрителя

 - Я не давлю на зрителя. Просто реальность, многие вещи, более страшные, я не рассказываю, не считаю нужным. Я выражаю свое поколение, реальность и переживания вокруг нас. А чего врать-то?

 - Но все равно мир состоит не только из темных красок

 - Нет, ну, есть любовь, да. Я могу снять про любовь, наверное

 - Это было бы очень интересно

 - Понимаете, фильм снимается от трех до пяти лет. Это большой срок для того, чтобы ты понял, что именно ты хочешь снять.

 - А вы где учились кинорежиссуре?

 - Нигде

 - Сами, да?

 - Я закончила архитектурный институт, сценарные курсы.